Rabbits in literature

…Алиса подумала: «И зачем нужны книжки, в которых нет ни картинок, ни разговорчиков?»
Она размышляла… И тут внезапно мимо неё, моргая розовыми глазками, промчался Белый Кролик. В этом не было ничего экстраординарного, и Алисе даже послышалось, что Кролик как будто пробормотал:
— О радость моя! Дорогуша! Как я опаздываю!
Нет, разумеется, в этом не было ничего удивительного. Алиса не удивилась даже тогда, когда Кролик заговорил…
Но когда Кролик вытащил золотые часы из жилетного кармана, испуганно глянул на них, и затем помчался дальше, Алиса мигом вскочила на ноги, потому что её потряс этот удивительный Кролик в жилете, да ещё в придачу с золотыми часами в кармашке.
Сгорая от любопытства, она побежала по полю вслед за шустрым Кроликом, и, надо сказать, вовремя, потому что увидела, как Кролик ловко нырнул в нору под самой изгородью…

— Гонялся, гонялся Братец Лис за Братцем Кроликом, и так и этак ловчился, чтобы его поймать. А Кролик и так и этак ловчился, чтобы Лис его не поймал.
— Ну его совсем, — сказал Лис.
И только вылетели эти слова у него изо рта, глядь: вот он скачет по дороге — гладкий, толстый и жирный Кролик!
— Погоди, Братец Кролик! — сказал Лис.
— Некогда мне, Братец Лис.
— Мне с тобой поболтать охота, Братец Кролик.
— Ладно, Братец Лис. Только ты оттуда кричи, где стоишь, не подходи ко мне близко: блох у меня сегодня, блох! — так сказал Кролик…

Однажды в доме на Египетской улице жил кролик. Сделан он был почти целиком из фарфора: у него были фарфоровые лапки, фарфоровая голова, фарфоровое тело и даже фарфоровый нос
Уши у него были сделаны из настоящей кроличьей шерсти, а внутри неё пряталась проволока, поэтому уши могли принимать самые разные положения. Хвост у него тоже был сделан из настоящей кроличьей шерсти — такой пушистый, мягкий, вполне достойный хвост.
Звали кролика Эдвард Тюлейн и он считал себя выдающимся созданием. Ему не нравились только его усики — длинные и элегантные, как и положено, но какого-то неизвестного происхождения. Эдвард был практически уверен, что это не кроличьи усы. Но вопрос о том, кому — какому малоприятному животному? — эти усики принадлежали изначально, был для Эдварда мучительным, и он не мог размышлять над ним слишком долго…

Сегодня утром крольчата отправились запускать воздушного змея. Но веревка оборвалась, и змей, подгоняемый капризным апрельским ветром, улетел прочь. После долгих поисков Розмаринчик и Горицветик наконец нашли его — далеко от дома, на самой вершине холма.
Какой прекрасный вид открылся перед крольчатами с вершины!
— Смотрите! — неожиданно воскликнул Одуванчик. — Там какой-то дом, только от него почти ничего не осталось!
— Дом с привидениями!..
Дикая растительность защищала полуразрушенный дом от посторонних взоров.
По заросшей кустарником тропе крольчата с трудом обогнули развалины. Но что это? Маленькая дверь на задворках дома не заперта!..

…С виду кролик вроде совсем как заяц. Такие же у него длинные уши и задние ноги, такой же короткий хвост-цветок, такая же морда. Но повадками кролик на зайца не похож. Ой, как не похож!
…Глаза у кроликов большие. Такие большие, что прикрыть их как будто и век не хватает. Так и спит он с открытыми глазами. А сон у кроликов «многосерийный»: раз по двадцать на день они засыпают ненадолго. Скоро пробуждаются, встают, оглядываются, прислушиваются. Вновь ложатся и засыпают калитка...

Жили-были в одном лесу четыре крольчонка по имени Флопси, Мопси, Ватный Хвост и Питер. Жили они со своей мамой крольчихой на высоком песчаном берегу в кроличьей норке под корнями высокой ели.
Однажды утром мама Крольчиха сказала своим деткам: — Ну-ка, мои милые, погуляйте в поле или побегайте по улице вдоль живой изгороди. Но только упаси вас бог подходить к огороду мистера Мак-Грегора!
Но Питер любил попроказничать и не очень-то любил слушаться маму. Он, вопреки всем наказам, поскакал прямо к огороду мистера Мак-Грегора и пролез в него в щель под калиткой… И там, где кончались рамы огуречных парников, он наткнулся на кого бы вы думали? Конечно же, на мистера Мак-Грегора!.. Бедолага Питер ужасно испугался. От страха он забегал по всему огороду и никак не мог вспомнить где находится калитка...

Жил-был плюшевый кролик, и поначалу он выглядел просто великолепно. Он был пухлым и толстеньким, как и подобает кролику...
…В ту ночь он почти не мог заснуть от счастья, и его маленькое опилковое сердце чуть не разорвалось от переполнявшей его любви. А в глазах-пуговках, которые уже давно потеряли свой блеск, появилось выражение мудрости и красоты…
… В один из вечеров, когда Кролик сидел один, наблюдая за муравьями, сновавшими в траве туда-сюда между его плюшевыми лапами, он вдруг увидел, как из высокого папоротника поблизости вылезли два странных существа…

…И вдруг прямо надо мной кто-то громко всхлипнул. Я медленно поднял голову и увидел на пне кучу черной шерсти. Всхлипывания и вздохи раздавались прямо из нее! Представляете?
…Куча шерсти вздрогнула и из нее выкатились две слезинки. Я замер от страха, чувствуя, как по спине забегали перепуганные мурашки. Да вы сами понимаете! Даже от маленького плачущего клубка шерсти можно в обморок упасть, а тут целая куча

Время было чуть позднее «на-Фрита», то есть после полудня. Кролики спрятались в норах, почти все спали. Пробежав немного поверху, потом через широкий открытый ход, вырытый на песчаной проплешине, Орех и Пятик помчались по замысловатым тропкам, пока не углубились в лес футов на тридцать и не оказались меж дубовых корней. Тут их остановил крупный, грузный гвардеец из Ауслы. Шерсть у него на макушке смешно нависала над глазами, что придавало ему забавный вид — будто на голове был шлем. За это его и прозвали «Тлайли», что на нашем языке означает «Мохнатая шапка», или, как еще можно сказать, «Шишак»

В минувшее воскресенье кролик Бояка донимал всех крупных зверей вопросом:
– Как бы мне вырасти большим и сильным?
Слон и носорог в один голос рекомендовали ему усиленное питание. Бегемот посоветовал еще ежедневные ванны – для возбуждения аппетита.
... А могучий Орел сказал:
– Летать надо, кролик, летать! – И расправив огромные крылья, взлетел под облака